Министерство обороны Украины вновь начало шарить по сусекам – то есть по полузабытым складам давным-давно законсервированного вооружения времен Карибского кризиса. В отличие от более нового оружия, которым Украина торговала 20 лет, содержимое этих сусек не удалось продать даже в страны третьего мира. Наверное, оно и к лучшему, поскольку теперь пригодилось самим.
Еще в 2014 году начали восстанавливать и возвращать в строй старые БТР-60 и даже списанные еще в советское время БТР-152 (игравшие в кино роль немецких бронетранспортеров), а сейчас рабочие соскребают солидол с казенников 85-мм противотанковых пушек. К ним как раз подходят снаряды от знаменитых танков Т-34-85, которые, наверное, тоже можно было бы мобилизовать на АТО, сняв с постаментов памятников. И при этом они бы всё равно смотрелись куда более солидно, чем обшитые металлолом КамАЗы…
Почему «Хюндай» выгоднее «Оплота»?
Армия выглядит так, как к ней относятся. И это утверждение верно не только в отношении украинских Вооруженных сил. Возьмем, к примеру, такой общественный транспорт, как трамвай. Десятилетиями он был гордостью городов советской Украины, трамвайные сети все время расширялись, а парки регулярно пополнялись. Однако с падением социализма интерес к трамваю со стороны новой власти пропал. «Лучшие люди города» общественным транспортом не пользуются, а прихватизировать и раздерибанить его не могут, и вообще трамваи только мешают им, создавая конкуренцию их маршруточному бизнесу.
Как итог, украинский трамвай просто вымирает как вид. На сокращенных вдвое-втрое линиях кое-как тарахтят остатки подвижного состава еще советских времен: даже в Киеве из 360 работающих трамваев лишь около 40 выпущены после 1991 года.
То же самое произошло и с украинской армией. Власть в лице олигархов, коррумпированных чиновников и политиков-аферистов, усердно распродававшая Украину двадцать лет, не видела в армии никакой надобности. «С Россией дружим», - думали одни. «Запад заступится», - были уверены другие. Поэтому армию финансировали по самому остаточному принципу. Хватало на еду, на новые ботинки и ремонт штабов – но не более.
Украинская власть могла бы снабжать ВСУ новой техникой, если бы стоящие при власти люди с этого что-то имели. Увы, но предприятия ВПК украинских олигархов почему-то не интересовали, ну разве что как металлолом. Никто из них не стал владельцем того же завода им. Малышева или Киевского бронетанкового. Эти производства вообще даже не были включены в программу приватизации – казалось бы, исходя из государственных интересов, но государству они тоже оказались без надобности. Поэтому никто не лоббировал поставки новых Т-84 или БТР-3 в украинские войска. Вместо этого приближенные к трону комбинаторы и аферисты предпочитали по дешевке распродавать со складов советское вооружение 70-80-х годов.
Даже возник казус: практически не производя новое вооружение, Украина несколько раз оказывалась в числе крупнейших военных экспортеров мира. Но никто не был в набат, не кричал «что ж вы делаете, ироды?!». Напротив, этой «конверсии» все аплодировали, а Запад еще и давал деньги на уничтожение стратегических вооружений.
Что интересно, подобная ситуация сложилась почти во всех отраслях высокотехнологического производства Украины: в авиастроении, кораблестроении, ракетостроении. Дальше презентации новых моделей и прожектов их массового производства дело не шло. Авиазаводы и верфи стояли без дела, как и цеха танковых заводов, а тем временем какие-то фирмы-однодневки распродавали целые пароходства и аэродромы…
Можно было бы запустить вариант модернизации имеющегося вооружения или закупки импортного, раз уж своё новое не производим. Но его, похоже, тоже игнорировали. Во всяком случае, денег на это не выделяли. Видимо, схем распила бюджетных средств посредством перевооружения армии никто не придумал. Поэтому казну осваивали через расходы на фестивали и чемпионаты, через строительство стадионов и закупку скоростных поездов (для железных дорог времен Александра III), через поддержку давно выработанных шахт, а вот про армию даже не вспоминали. Хотя при желании можно было бы создать в Украине подобные схемы (как они есть в других странах), и тогда наши олигархи и высокопоставленные чиновники могли бы «пилить бабло» на поставках в армию «Оплотов» или «Леопардов».
Однако этого не сделали. Наверное, по той же причине, по которой фактически угробили украинский горэлектротранспорт. В то, что армия когда-нибудь понадобится Украине для выполнения своих прямых обязанностей, никто не верил. Но однажды это случилось…
«Пулемет я вам не дам!»
В 80-х и 90-х годах прошлого столетия было модно рассуждать о том, как стараниями Сталина наша страна оказалась неготовой к войне. После того, что произошло с вооруженными силами Украины в 2014-2015 гг., критиковать Сталина стало, как минимум, нелепо. Более неподготовленной к войне армии, чем украинская, мир, наверное, еще не знал, что стоило не только утраченных Крыма и Донбасса, утраченной репутации державы и её руководства, но и огромных потерь среди защитников Украины и мирного населения.
Эта неготовность выражалась не только в неумении собрать имеющие силы и нанести эффективный ответный удар, планировать и вести боевые действия, но даже в неспособности начать снабжение войск необходимым оружием и техникой уже после начала войны.
Казалось бы, чего уж проще: выделяйте бюджетные средства, запускайте военные заводы – и штампуйте «коробочки» в три смены! Поставляя их в ВСУ напрямую, если хватит совести не наживаться на этом, или через свои фирмы-посредники, если уж так неймется заработать на войне. Хотя, заметим, что такое желание «наварить бабла» в данном случае несколько неуместное. Ведь украинская армия – единственное, что защищает украинских олигархов от экспроприации, а украинских политиков от бегства в эмиграцию. А именно это им грозит в случае успешного наступления ЛНР-ДНР. Вот почему отнюдь не умно пытаться залезть в карман своим защитникам…
С начала конфликта (потери Крыма) прошел год, с начала активных боевых действий (май 2014) уже девять месяцев. В сталинском СССР за это время, к примеру, уже запускали в работу эвакуированные заводы. Но всё, что удалось сделать в Украине, это организовать восстановительный ремонт расконсервированной или поврежденной в боях техники путем установки в неё деталей с других машин и покраски. Новое же производство так и не заработало. Не выпущен ни один новый «Оплот», ни один БТР-4 (переданные в войска машины – это возврат брака иракского контракта), несмотря на все обещания «Укроборонпрома». Не начат выпуск боеприпасов, запасы которых отнюдь не бесконечны.
Вместо производства собственного вооружения украинские политики решили выклянчить чужое. И уже несколько раз засылали на Запад делегации с просьбой продать, а ещё лучше подарить Украине «летальное оружие». Однако с этой задачей они справились не лучше героев фильма «Белое солнце пустыни», приходивших то за пулеметом, то за гранатами к таможеннику Верещагину.
Конечно, есть много причин, по которым Запад не дал Украине ни «Джавелинов», ни «Апачей». Во-первых, существуют ограничения на поставку оружия в страны, где идут гражданские войны. В данном случае обойти их, вероятно, не позволяет Россия – по принципу «вы не продаете оружие Киеву, а мы не продаем оружие Дамаску». Во-вторых, Украина не входит в число постоянных клиентов западных оружейников, что тоже играет большую роль. И стать членами этого клуба весьма сложно, тут даже членство в НАТО не помогло бы, тут нужны годы переговоров или особый случай, под который украинская война, увы, не попадает.
В-третьих, свою волю диктуют правила маркетинга. Украинская армия воюет, мягко говоря, скверно: часто попадает в окружения, теряет массу оружия и техники – и всё это наглядно демонстрируют СМИ сепаратистов и России. Украинских же впечатляющих побед с эффектными кадрами разбитой военной техники противника почти нет. И если ВСУ, получив западное оружие, будут продолжать в том же духе, то они создадут этому оружию и его производителям антирекламу. Не говоря о том, что Западу вовсе не хочется, чтобы его оружие попало к сепаратистам и оказалось, в итоге, в России, поэтому новых моделей вооружения Украине никто не даст.
Армия ржавых генералов
Особый трагизм ситуации в том, что до сих пор сепаратисты уступали в качестве вооружения украинским силовикам. Вначале это вообще были какие-то странные личности с охотничьими двустволками, стыренными из ГОВД автоматами и вообще неспособными стрелять холощеными моделями из классов НВП и магазинов для лазертага. То, что их сразу же не раскатали по асфальту украинские десантники, до сих пор считается необъяснимым форс-мажором.
Но вместо этого первые отправленные на Донбасс бригады ВСУ отступили, любезно оставив противнику несколько бронемашин и самоходок – и с ними тот и устроил первую военную кампанию при Славянске. Затем что-то отжали из украинских военных частей, расположенных на Донбассе, что-то привезли из России. Но порочная практика оставлять сепаратистам практически целые бронемашины, орудия, грузовики с боеприпасами и амуницией продолжалась. Ходили слухи, что это был результат предательства и сговора: якобы вечером сепаратисты заносили командирам подразделений увесистые пачки денег, а утром забирали как бы брошенное при отступлении вооружение.
Так постепенно сепаратисты обзавелись арсеналом, почти аналогичным вооружению ВСУ, разве что еще не разжились боевой авиацией. Украинские же войска, теряя технику и вооружения и не получая взамен новую, вынуждены вскрывать склады законсервированного металлолома.
Конечно, им вполне можно воевать. Однако вопрос заключается в качестве и эффективности. Возьмем два примера. Первый – тот самый БТР-152, несколько экземпляров которого мелькали в роликах теленовостей. Колесный бронетранспортер большой вместимости с задними дверьми – это как раз то, в чем нуждаются ВСУ. Потому и они восполняют нехватку такой техники импровизированными «панцер-капутами», обшивая железом КамАЗы и мостя бронированные будки на КрАЗы. При этом старый советский БТР-152 превосходит их настоящим бронированием. Увы, это преимущество перечеркивается старым проблемным двигателем и ненадежной ходовой, к которым уже и запчастей не найти. Этот раритет эпохи Корейской войны мало того, что медленно двигается и жрет бензин, как «Маус», так еще и быстро ломается, после чего его остается только спихнуть на обочину.
А вот, скажем, использование БТР-60 нежелательно в силу его гораздо более плохих характеристик по сравнению с БТР-80 или БТР-3. То есть он имеет больше шансов быть пораженным или выйти из строя, чем его более молодые собратья.
Второй пример: снятые с хранения старые орудия 50-х годов (те же Д-48) в своё время были, несомненно, вершиной конструкторской мысли. Но с тех пор многое изменилось. Появились новые танки с новой защитой, появились новые методы ведения боевых действий. Старые пушки придется приспосабливать под новые задачи, и кто знает, насколько это получится у украинских военных. И то же самое касается всего снятого с консервации вооружения…
Тем временем сепаратисты, пополняя свой арсенал трофейным и российским вооружением 70-80-х годов, однажды могут качественно обойти ВСУ, переходящих к использованию более старой техники. И это будет очень скверный перелом в войне. Но еще хуже, если в войну с Украиной напрямую вступит Россия, имеющая на вооружении современную новую технику.
Украина – не Эфиопия?
Можно сколько угодно бить себя в грудь и утверждать, что Украина - европейская страна XXI века, однако уровень нашего развития (точнее, падения) говорит об обратном. Не будем касаться экономики и инфраструктуры, затронем только проблему с вооружениями. В этом отношении Украина больше всего напоминает… Эфиопию.
В 1935 году огромная итальяно-сомалийская армия вторглась в пределы единственной независимой державы Африканского континента. Более 250 тысяч солдат, тысяча орудий, сотни самолетов и танков – еще никогда европейские страны не использовали в колониальных войнах такие многочисленные армии. Впрочем, Эфиопия смогла выставить против них втрое больше воинов – самую большую африканскую армию в истории. И, в отличие от громадян современной Украины, эфиопы не прятались от мобилизации.
Вот только вооружение их воинства было, что называется, допотопным. В лучшем случае это были пушки XIX века, пулеметы «максим» и русские винтовки «Бердан-1870», а половина эфиопской армии вообще размахивала кремневыми «карамультуками» и луками. Так же, как и нынешние украинские власти, эфиопский негус развил огромную дипломатическую активность, буквально вымаливая Запад продать его армии новое оружие, но везде получал либо отговорки, либо отказы. Попытки же остановить Италию декларациями Лиги Наций и экономическими санкциями провалились: они только рассмешили Муссолини.
Итог той войны был очень печален. Эфиопы несли огромные потери: в 27 раз больше противника! Война была проиграна, и на оккупированной территории в концлагерях погибли 180 тысяч военнопленных, а в разрушенных поселках умерли от голода полмиллиона гражданских…
Можно, конечно, уверенно заявлять о том, что Украина – не Эфиопия, однако в случае прямой войны с Российской Федерацией она будет как раз именно ею. Это будет как раз тот случай, когда Украина проиграет не численностью армии, а качеством её вооружения – как результата многолетнего игнорирования потребности ВСУ в своевременном перевооружении.