Сегодня просто стыдно признаться, но в основе современной украинской государственности лежали… талоны на сахар и водку. Именно дефицит важнейших потребительских товаров вызвал в 1989-90 гг. резкую политизацию общества, крайне остро выражавшем свое недовольство властью «коммуняк». Благодаря этому в народе стали живо распространяться разные «антисоветские» идеи и лозунги, популяризироваться диссиденты и «Народный Рух». Последние в 1990-м избрались в Верховный Совет УССР, где и начали свою бурную деятельность «за демократию и суверенитет».
Глядя на нынешний итог четверти века «державотворення», можно было бы лишь с иронией заметить: а чего же мы ожидали от проекта, начавшегося с талонов на сахар? Однако в своё время государственность США начиналась с акцизов на чай, а французская демократия - с пустых булочных, и у них почему-то всё получилось куда удачнее, в отличие от нас…
Как это было
С объявлением своего суверенитета УССР не торопилась: она стала лишь девятой по счету республикой Советского Союза, принявшей такую декларацию. А вот первой, как ни смешно, была Эстония, раньше всех заявившая о «пробуждении национального самосознания». Свою декларацию о государственном суверенитете она приняла еще 16 ноября 1988 года, когда советская власть и целостность СССР казались еще незыблемыми. Но, видимо, Эстония была очень специфической советской республикой, ведь за декларацию проголосовал её Верховный Совет 11-го созыва, избранный еще в 1985 году в обстановке полнейшей «совковости». Видимо, даже эстонский «совок» уже тогда глядел в сторону западного леса.
Вторая волна «парада суверенитетов» прокатилась по Союзу в 1989 году: декларации приняли Литва (18 апреля), Латвия (28 июля) и Азербайджан (23 сентября). В Москве на это смотрели несколько настороженно, но относили это к «изъянам перестройки», а в Киеве в это время группа бывших диссидентов только-только создавала «Народный Рух».
Третья волна «парада суверенитетов» состоялась в 1990 году и была самая масштабная, но и тут украинские партаппаратчики долго выжидали. 26 мая декларацию приняла Грузия, 12 июня её приняла даже Россия, затем Узбекистан и Молдова – и вот только тогда на это решились в Киеве. К этому моменту даже самым осторожным киевским чиновникам стало понятно, что власть в стране расслоилась на союзную и республиканскую. И что союзная стремительно деградирует, утрачивая контроль над ситуацией, а тот, кто этот контроль перехватит, будет затем делить огромный пирог всесоюзного достояния.
Тогда сложилась интересная ситуация. Союзная власть тратила все свои силы и время на противостояние с командой Ельцина, практически махнув рукою на остальные 14 республик и тем самым дав возможность тамошним группировкам номенклатуры вести свою игру. А народ был готов поверить в любые идеи и лозунги, если они поносили действующую власть (в первую очередь союзную) и обещали какие-то решения проблемы дефицита товаров. Поэтому принятие деклараций о суверенитетах прошло практически на ура – по меньшей мере, в Украине этому никто особо не возражал. Впрочем, возложенных ожиданий они тоже не оправдали.
Конец Союза
Символичность декларации суверенитета подтверждало двоевластие, установившееся с середины 1990 года. С одной стороны, республиканские номенклатуры уже примеряли на себя красные колпаки отпущенников, гордо произнося перед зеркалом слово «свобода». С другой, они продолжали опасливо поглядывать на Москву: а вдруг союзная власть грохнет кулаком по столу и «закрутит гайки»? Так и случилось 19 августа 1991-го, когда по всем телеканалам начали транслировать «Лебединое озеро». Всё киевское начальство просидело дни путча в закрытых кабинетах, реально опасаясь того, что сейчас в центр города въедут бронетранспортеры и начнутся массовые аресты.
Но ГКЧП оказалось цирком унылых клоунов, за которыми уже никто не стоял. КГБ сдал заговор изначально – отпустил Ельцина и вообще самоустранился от участия в деле. А милиция и армия подчинились своим полковникам и генералам, которые один за другим перешли на сторону «демократии». Так с позором пали последние столпы Союза, а республики поспешили теперь уже без всякого страха отречься от него, одна за другой провозглашая независимость.
Этого не сделали только две бывшие советские республики: Беларусь и Россия. Почему в Минске забыли провозгласить независимость, сказать весьма сложно. Однако тогдашние настроения в республике были далеко не пророссийским: в начале 90-х митинги белорусских национал-патриотов самой разной направленности превосходили украинские по числу участников и накалу страстей. Обратно лицом к Москве республика повернулась лишь через несколько лет кризиса.
Что же касается России, то ей заявлять о своем выходе из СССР просто не понадобилось, поскольку стратегия тогдашней российской республиканской номенклатуры из «демплатформы» была в ином. В то время, когда другие республики пытались убежать из Союза, РСФСР просто методично разваливала его изнутри, в два этапа: сначала провозгласив 12 июня 1990 года суверенитет и тем самым четко разделив полномочия союзной и республиканской власти, а затем, после краха ГКЧП, полностью переподчинив себе всё - власть, контроль за ресурсами и силовиками. Так что с 22 августа 1991 года Верховный Совет, Совет министров и президент СССР не командовали ничем, кроме «красной кнопки», которую затем американцы уговорили Горбачева передать Ельцину.
Так, собственно, и был ликвидирован Советский Союз. Не выходом из него Литвы или Украины, а удушением его структур республиканскими властями РСФСР. Ну, в современной России об этом, конечно, вспоминать не любят и утверждают, что СССР развалили американцы и хохлы.
Цена независимости
Декларация о государственном суверенитете была хороша как орудие борьбы с союзным центром, как основание для пересмотра своего членства в СССР, как повод для объявления независимости. Однако после того, как Украина объявила себя независимым государством и вышла на мировую арену, оказалось, что толку от этого документа ровно столько, сколько от любой исторической реликвии. И все заявленные в ней права и притязания украинского народа и украинского государства нужно было отстаивать заново, теперь уже перед десятками стран.
Впрочем, один из пунктов украинской декларации «мировое сообщество» восприняло очень серьезно и оказало всяческое содействие в его выполнении: речь идет о безъядерном статусе и заявленном нейтралитете. Первое было чуть ли не главным условием международного признания Украины: свою независимость мы получили в обмен на ядерное оружие и средства его доставки. Боеголовки вывезли в Россию, почти все ракеты и часть стратегических бомбардировщиков разломали, пустив на лом технику стоимостью в десятки миллиардов.
О безблоковом нейтралитете Украины пеклась её соседка Россия, почему-то очень опасающаяся появления баз НАТО в Крыму или под Харьковом. О том, что Россия при желании сама могла бы стать членом НАТО и тем самым околпачить «англосаксов», в Москве почему-то не думали даже в 90-е. А с воцарением в Кремле Путина и вовсе вновь начали своё традиционное противостояние с Западом. Тогда же Москва возобновила и свою «битву за Украину», стремясь не пустить Киев ни в НАТО, ни в Евросоюз, и крепко прижать его к своей груди экономическими объятиями.
А когда Украина сделала России уже второй от ворот поворот, то обиженный Путин решил напоследок хотя бы оторвать от соседки Крым. В итоге события 2014 года вылились в конфликт между Украиной и Россией, который только по причине лукавства политиков обеих стран не стал открытым. Эта «гибридная война» стала третьим выяснением территориальных споров между бывшими советскими республиками – после армяно-азербайджанского и российско-грузинского конфликтов. Война, которой, по мнению некоторых украинских политиков, могло бы и не быть, не расстанься Украина в свое время с ядерным оружием, как то было спешно прописано в декларации о государственном суверенитете.
Филькина грамота
Именно таким, к сожалению, видится этот основополагающий государственный документ, которому исполнилось четверть века. И не только потому, что сменяющие друг друга украинские власти не смогли осуществить реальный суверенитет украинской державы – что они не слишком-то и пытались. Трудно было ожидать этого от «многовекторных» политиков, которые сами искали покровительства и помощи то у Запада, то у России, постепенно втягивая Украину в зависимость от обоих.
Но декларация суверенитета провозглашала не только верховенство украинской власти над союзной (в пределах республики), но и заявляла о некоторых правах украинского народа. Например, о том, что земля и её ресурсы принадлежат всему народу Украины. Это право продержалось за народом до середины 90-х, после чего землю и ресурсы начали делить между собой приближенные к власти люди. Особенно ресурсы, на которых уже тогда «газовые принцессы» и «нефтяные короли» делали себе состояния, а война за контроль над трубопроводами долгие годы определяла украинскую политику.
Одним словом, декларация о суверенитете стала фикцией еще до принятия новой Конституции, для которой она была правовым фундаментом. И, по сути, реального суверенитета Украина до сих пор еще не знала, равно как и реальной демократии или свободного рынка.
И ведь чем дальше, тем хуже, тем еще больше пунктов декларации и статей Конституции игнорируют и нарушают, со всё большей наглостью и цинизмом. Все граждане равны перед законом? Уже давно эти слова из 4-го раздела декларации вызывают лишь нервный смех. Ни одна партия не имеет права выступать от имени народа Украины? Сейчас это делают сразу несколько маргинальных, но вооруженных и агрессивных партий и движений, заявляющих, что только они выражают интересы всех украинцев. Наконец, можно ли назвать суверенной украинскую политику последних лет?
С каждым годом декларация о суверенитете Украины, как и сам её суверенитет, всё больше превращается в какой-то забытый миф древности, сюжет которого уже мало кто помнит. Мы уже давно сбились с намеченного пути…