Русскоязычный украинский националист – кто он?

Листая биографии лидеров украинских национал-патриотических и национал-радикальных партий и движений, можно узнать, что многие из них с детства являются русскоязычными, а некоторые даже не являются этническими украинцами. Скажем больше: до сих пор не все из них смогли полностью освоить украинский язык, хотя на публике постоянно уверяют, что он для них родной.

Это весьма удивляет, поскольку именно «мовне питання» всегда было краеугольным камнем украинского национализма, ставшего в начале 90-х основой для украинской национальной идеи и определения украинского патриотизма. Подавляющее большинство «проукраинских» партий, начиная от умеренно-патриотических центристов и заканчивая радикальными националистами, выступает, как минимум, только за один государственный язык (украинский) и против придания русскому какого-то особого статуса, даже регионального официального. Стало быть, состоящие в этих партиях и движениях русскоязычные украинцы выступают против собственных интересов – хотя и всячески отрицают этот курьез.

Что же заставляет этих людей поддерживать противоречащую им политическую идею, порою даже идти ради неё на баррикады, а то и на войну? Почему они не пытаются её изменить в свою пользу? В чем суть и секрет феномена русскоязычного украинского националиста?

Не ведают, что творят?

Нужно сказать, что данный курьез не единственный в причудливой украинкой политике. Например, подавляющее большинство партий и движений национал-патриотического толка являются «пробуржуазными». Они возглавляться миллионерами, а то и олигархами, они выступают против левой социально-экономической модели государственного устройства, за «либеральный рынок», за «поддержку предпринимательства». Между тем большинство их рядовых членов, в том числе активистов – это наемные работники, которые никогда не станут даже мелкими лавочниками.

Люди, которые требуют от государства снизить налоги на бизнес, и при этом не понимают, что эти налоги автоматически будут перенесены на зарплату работников, то есть на них самих – либо сознательные мазохисты, либо не ведают что творят. То же самое можно сказать о тех русскоязычных украинских националистов, которые стали ими без всяких причин, просто влившись в интересную, на их взгляд, тусовку.

Но обычно их неведение быстро проходит, и после этого они либо «проникаются национальным духом», либо покидают движение с убеждением, что ошиблись. Через эту стадию «прозрения» проходят все, кто однажды осознает, что оказался не в своей тарелке. Однако, что движет теми, кто всё отлично понимает – и, тем не менее, продолжает поддерживать и участвовать? Дать однозначный ответ невозможно, поскольку у каждого человека есть свои мотивы и причины. Но всё же «сознательных» русскоязычных украинских националистов можно условно разделить на два основных типа.

Наиболее распространенный тип русскоязычного украинского националиста – это человек, который просто не способен выучить украинский язык и перейти на него в быту и работе. Не стоит смеяться над такими людьми: это вовсе не означает что они «тупые», просто далеко не всем дано легко осваивать другие языки, даже очень похожие. История знает немало выдающихся ученых и конструкторов, которые в своё время не смогли «коренизироваться» или досконально освоить язык своей новой родины.

Однако при этом эти русскоязычные полностью разделяют все идеологические догмы украинского национализма, (по крайней мере, не оспаривают их), в том числе и «мовне питання». Своей русскоязычности они откровенно стесняются как какой-то ущербности, и постоянно пытаются заверить окружающих, что это следствие «вековой русификации», но они вовсе не являются меньшими поборниками «национальной идеи», чем их украиноязычные соратники. Их основной тезис: украинизацию нужно проводить постепенно, а наши дети вырастут уже украиноязычными, и скоро в Украине будет только один объединяющий нацию язык!

Почему эти люди, среди которых можно встретить даже этнических россиян, евреев, грузин и татар, пришли к украинскому национализму, который по своей сути отказывает им в праве на свой родной язык? Существуют разные причины, но следует помнить, что некоторые из них лишь ведут собственную политическую игру: они сделали ставку на идеологию украинского национализма или на националистические организации лишь как на инструмент достижения своих целей. Таких людей много среди украинских политиков и общественников, а в последнее время и среди криминальных элементов, маскирующихся под национал-патриотов.

Ко второму типу относятся русскоязычные украинские националисты, считающие, что языковый вопрос является не самым главным пунктом национальной идеи. Одна их часть – это наивные романтики, верящие в национализм с либеральным человеческим лицом. Наивные, потому что, общаясь с классическими украинскими националистами, они постепенно разочаровываются в своих ожиданиях.

И это разочарование очень скоро ожидает многих русскоязычных украинцев, поверивших в то, что суровые испытания 2014-2016 г.г. сплотили патриотическую часть украинского народа и положили конец «фарионовщине». Отнюдь! Пока русскоязычные патриоты Украины храбро воевали на фронте АТО за целостность державы, в глубоком тылу «истинные украинцы» вели свою идеологическую войну, причем выбрав своим врагом не столько Россию и сепаратистов, сколько собственных русскоязычных сограждан. Примером чего является приведенное ниже высказывание Роксаны Харук - старшего научного сотрудника Института литературы имени Шевченко, кандидата филологических наук, писательницы, одной их тех людей кто сегодня определяет, что такое украинский национализм и патриотизм.

Не национализм, а патриотизм!

Другая часть вышеуказанных русскоязычных националистов, не считающих «мовне питання» фундаментальным, это весьма интересное политическое явление. К ней относятся многие националистические организации Харькова, Днепропетровска, Одессы и других русскоязычных городов Украины, которые постепенно выработали свою специфическую идеологию.

Классический украинский национализм, пришедший в Большую Украину из западных регионов и из далекой диаспоры, делает упор на культурной самоизоляции от всего российского (внешнего) и ликвидации всего русского (внутреннего), с одновременной политической, а потом и экономической изоляцией от Москвы. Только так, твердят его догмы, можно создать украинскую нацию и построить действительно независимое украинское государство. Идеи, витающие в головах многих русскоязычных членов «Правого сектор», «Патриота Украины», «ГК Азов» и других праворадикальных организаций, несколько иные: нация первична, язык вторичен. При этом одни из них подразумевают под нацией этническую, а другие политическую общность, отбрасывая культурную на второй план. А вместо оборонительной самоизоляции они выбрали агрессивную экспансию «украинской империи».

Идеи, а тем более методы этих движений, безусловно, воспринимаются многими украинцами негативно – что подтверждается их малочисленностью, а также низкими результатами на выборах. Тем не менее, это первая робкая попытка русскоязычных украинцев создать альтернативный, собственный вариант украинского национализма, а не пытаться приспособиться к классическому «галицко-киевскому». И если она получит развитие, то это внесет свежую струю в украинскую политику, откровенно загнивающую под давлением сторонников культурно-политической самоизоляции и ускоренной украинизации.

В данном случае стоит вспомнить опыт Ирландии, которая вначале тоже строилась на принципах ирландского национализма: культурной, политической и экономической самоизоляции от Великобритании. Десятилетиями ирландские власти сосредотачивали свои усилия на том, чтобы ирландцы заговорили по-ирландски, а Лондон не совал свой нос в Дублин - при этом игнорируя социальные и экономические потребности своего молодого государства. В итоге в 50-х годах прошлого века мирная Ирландия была в куда большей нищете и разрухе, чем послевоенная континентальная Европа. А вот с началом либеральных реформ и ставкой на открытую экономику оказалось, что англоязычность большей части ирландцев позволяет им не испытывать языковых проблем при работе на компаниях иностранных инвесторов. Тотальную «ирландизацию» отменили, английский ввели вторым государственным, при этом он и сегодня остается языком общения (фактически родным) для 42% населения страны. И ведь никто не скажет, что ирландская нация и ирландское государство не состоялись!

Таким образом, концепция нации как политической общности, в современном мире намного перспективнее концепции нации как общности культурной, тем более, если последняя увлекается лишь самоизоляцией от соседей. А на смену культурному национализму с лозунгами про «одну мову», приходит политический национал-патриотизм, в котором от национализма почти ничего не остается. Со временем на выходе мы получаем обыкновенный патриотизм (пусть и несколько радикальный), являющийся идеологией всех граждан страны, а не только их отдельных этнических или культурных групп. Это закономерный процесс социально-политической эволюции населения всех крупных развитых стран Запада: Германии, Франции, США, Великобритании.

Украине стоило бы свернуть именно на этот путь, поскольку нынешняя национальная идея, предоставленная украинским национализмом, заводит её в тупик самоизоляции, в котором неизбежно продолжение междоусобицы украноязычных и русскоязычных. А это выгодно только тем, кто получает политические дивиденды на расколе украинской нации.

Разумеется, что эти влиятельные люди постараются не выпустить из своих рук эти рычаги влияния, и не допустить изменения концепции национальной идеи, основанной на классическом украинском национализме. Его догмы даже русскоязычных украинских националистов рассматривают как неполноценных манкуртов, как бы те не пытались доказать свою лояльность этой идеологии. Ну а оттолкнутые им русскоязычные украинцы, повернувшиеся к «русскому миру», вообще объявляются смертельными врагами. Очень удобно кому-то вот так радикализировать, раскалывать и сталкивать украинцев друг с другом!

Однако развитие альтернативного «политического национализма», ставящего знак равенства между украноязычными и русскоязычными, дает шанс выйти из этого порочного круга. И сегодняшние русскоязычные украинские националисты это как раз тот потенциал, который имеет возможности для выполнения данной задачи. В конце концов, им самим это нужно больше всех. Если, конечно, они не хотят и дальше оставаться вечным вторым номером, стоя позади тех, чьим единственным преимуществом является беглый карпатский говор.