Что посеем? Что пожнем?

…державных мужей. Оно и стоит того, ведь на Агропром приходится почти 12% ВВП. Хотя за время фермерских экспериментов доля сельхоза подобралась в весе более чем в три раза, этот сектор экономики по-прежнему остается важным, и наша страна по факту остается аграрной (в Евросоюзе удельный вес аграриев не превышает 2,5%). Потому небезынтересно посмотреть на «достижения» селян за 13 лет вольного труда.

За последние 13 уборочных кампаний, если верить официальной отчетности, с полей в среднем снимали по 33 млн. тонн зерновых. В последнее десятилетие советского периода - по 44 млн.

Однако статистические данные «независимого периода» вызывают целый ряд неприятных вопросов. Я не касаюсь цифр за 2004 год, т.к. там больше политики, обусловленной провалом предыдущего года и выборными терзаниями.

Возьмем навскидку сведения за 2002 год, потому как и по другим годам нестыковки просто вопиют. Официально заявлено, что в 2002 году валовой сбор зерновых составил 38,8 млн. тонн. Посевная площадь под зерновые, согласно данным Госкомстата, – 15447,6 тыс. гектаров, урожайность (после доработки зерна) – 27,3 ц/га. Если перемножить эти показатели, то собранного зерна должно быть 42,17 млн. тонн, а не 38,8, задекларированных органами статистики. Сразу надо отметить, что данные 1980-х годов точно, до десятых долей, согласуются между собой. Любопытно, что и Америка, рассчитывавшая советские урожаи по своим методикам, подтверждала корректность «имперской» статистики.

Какие цифры не соответствуют действительности – по урожайности, засеянной площади или валовому сбору? Полагаю, все грешат неточностью, и это обнаруживается по ряду косвенных признаков.

Во-первых, едва ли возможно распахать и засеять площадь под зерновые большую, чем в благополучном 1990 году (например, в 2001, 2002 гг. на 7%), притом, что парк тракторов уменьшился на 20%. Сам их выпуск в стране упал в десятки раз. Даже в 1940 (!) году их производилось в 3 раза больше, чем в 2001 году (10,4 тыс. против 3,6 тыс. в 2001 г.). Возросший диспаритет цен в результате реформ обвалил покупательскую способность селян. Чтобы приобрести пропашной трактор в 1990 году, нужно было продать около 9,5 тонны семечек подсолнуха, теперь за эту благодать надо отсыпать в 6 раз больше. Я уже не говорю о ставших традиционными трудностях с ГСМ.

С комбайнами и того хуже. Их парк сократился почти на 30%. И на 65% состоит из машин, исчерпавших все земные сроки эксплуатации. Из 65 тысяч зерновых комбайнов 48 тыс. - старенькие латаные российские «Нивы». Сельхозпредприятия, тем более фермерская голытьба, наделенная после распаевки колхозов 40 га земли и мозолистыми руками, не могут мечтать о новеньком ростовском «Доне» (54 тыс. долл.) или отечественном горе-комбайне «Лане» (90 тыс. долл.). Крупные хозяйства покупают по дешевке западный десятилетний секон-хенд по цене от 7 до 20 тыс. долл. и потом рвут жилы, ремонтируя эту рухлядь.

Из-за острой нехватки техники дело доходит до чистой уголовщины. Фермеры-гайдамаки из приграничных с Воронежской областью территорий повадились делать набеги на более зажиточные хозяйства соседей и уводить в полон «стальных коней». В одном Кантемировском районе Воронежской области в прошлую страду умыкнули 8 тракторов МТЗ!

Во-вторых, в 5 раз уменьшилась доза вносимых минеральных удобрений (1990 г. – 132 кг/га, 2003 г. – 25 кг/га), а с органикой совсем плохо, за последние 13 лет ее доза уменьшилась в 8 раз. Нелишне напомнить, что без подкормки удобрениями естественная плодовитость наших черноземов не превышает 10 ц/га.

По данным Украинской академии аграрных наук, применение несовершенных технологических схем в сельском хозяйстве и резкое сокращение внесения органических удобрений, связанное с упадком животноводства, приводит к ежегодным потерям гумуса от 0,6 до 1 т/га.

В третьих, только за три последних года фактическая площадь орошаемых земель ужалась в три раза. А в южных областях без мелиорации никак нельзя обойтись.

В-четвертых, на селе полным ходом идут радикальные преобразования, сравнимые по масштабу с коллективизацией 30-х годов. Обязательным атрибутом революционных перемен является организационная неразбериха. Распиленные колхозы, резко увеличившие количество хозяйствующих субъектов на полях, уже не организуешь на слаженную работу. И сами по себе преобразования с экономической точки зрения сомнительны. Ставка на мелкого собственника – тупиковая ветвь развития в современных условиях.

Однако миф о 3 миллионах американских фермерах, якобы кормящих полмира, продолжает будоражить пылкие умы реформаторов. Под боком пример «любимой» Польши, где мелкие частники поголовно разорены и теперь неприкаянными толпами маячат перед госдепом с плакатами: «Не дадим ЕС набить нам морду». Но поезд уехал, им остается батрачить на новых магнатов. В самой Америке фермеры не делают погоды, основное производство сосредоточенно в крупных агрокомплексах, подобных тем, что у нас стали организовываться в начале 1980-х годов.

Печальный итог бездумного заимствования западного опыта фермерства – обвальное снижение поголовья скотины. КРС уменьшилось с 25194,8 тыс. голов (1990 г.) до 6966,9 тыс. (на 1 января 2005 года), свиней - с 19946,7 тыс. до 6334,9 тыс. Одно из следствий этого – крах потребления «хлеба насущного» в Украине. В частности, теперь на каждую свободную от оков тоталитаризма украинскую душу приходится более чем в два раза меньше котлет и отбивных. В 1913 году работник в среднем мог купить на зарплату 13 наборов из 9 основных продуктов питания, в 1985 году 28 наборов, в 2004 году - не более 8 - 9. Профессионалы «реформ», конечно, ожидали другого. Но имеем, что имеем. И спросить за это с государевых людей, пребывающих в перманентной предвыборной сверблячке, затруднительно. Все кивают на предшественников.

Не придумаешь глупее довода апологетов фермерства, что страна стала ежегодно экспортировать 2 - 4 млн. тонн пшеницы. Царская Россия, к слову, в 1911 году, когда от неурожая разразился очередной голод, затронувший 32 млн. крестьян, вывезла за границу 54% собранной пшеницы. А Бразилия, крупнейший мировой экспортер продовольствия (главным образом, в США в помощь 3 млн. фермерам), держит 47 % населения в беспросветной нищете. «Латинская Америка – это голод и безнадежность крещендо» – оценка одного из экспертов ООН.

Нельзя сказать, что никто не видит надвигающейся катастрофы. Сергей Рыжук, будучи главой Министерства аграрной политики в кабинете Януковича, откровенно заявлял: «Селькохозяйственники должны кооперироваться для того, чтобы решить свои технические и финансовые проблемы. И если человек обрабатывает 60 гектаров земли, его хозяйство не будет рентабельным, для этого нужно как минимум 600 гектаров».

Не за горами очное знакомство с ВТО, а значит и со сверхдешевым аргентинским мясом – 50 центов за кг (разумеется, для импортера, но не рядового потребителя), бразильскими окорочками по 2 грн. за кг, более дешевой пшеницей и многим другим, что позволит еще один миллион работников из оставшихся на селе 2,4 млн. перевести в класс украинских гастарбайтеров. По прогнозам специалистов из Минэкономики предыдущего правительства, после приобретения Украиной статуса члена ВТО «присутствие национального сельхозпроизводителя на внутреннем рынке может сократиться на 30 - 40%».

Может, ничего страшного в этом нет? Что с того, что к длинному перечню загубленных отраслей прибавится еще одна? Будем «жить - не тужить» с перепродаж заморского товара. В конце концов, многие нынче уважаемые люди поднялись на незатейливых спекуляциях, например, российским газом, нефтью, электричеством, и ничего, теперь стали нашей надеждой и опорой, гарантами светлого завтра.

Конечно, тяжело для организма жить в эпоху бесконечных реформ, но, согласитесь, интересно!