Стали ли мы жить лучше?
30.11.2012 11:00
Я хочу рассказать вам о дефиците в СССР. Точнее, о том, что он из себя представлял. Разумеется, я вам не скажу за всю огромную страну, где в одном городе «ели сосиски только по праздникам», а в другом «кидали их бездомным котам» - это я цитирую воспоминания тех, кто устраивает по этой теме безжалостные сра… пардон, споры на просторах Интернета. Я вам расскажу только о тех городах, где я вырос, где я был на отдыхе, в гостях, где я учился.

И уж извините, это будут воспоминания ребенка, который запомнил только то, что тогда было интересно ребенку. Поэтому я просто не в курсе, а были ли тогда в дефиците презервативы и порнография, хотя и то, и другое я уже встречал в начале 80-х. Зато я очень хорошо помню ассортимент кондитерских…

Искать, достать, раздобыть

Что такое дефицит? Одни утверждают, что советский дефицит был тотальный: пустые полки магазинов, длинные очереди за маслом, «мы не знали, что такое лимоны», «колбаса была по талонам», а народ ел только постные щи и одевался в рваньё трикотажной фабрики «Красный алкоголик». Другие, посмеиваясь, заверяют, что было всё, и если этого всего не было в одном магазине, то нужно было просто пройти в другой. И те, и другие, разумеется, преувеличивают.

Я хорошо помню, что тогда называли дефицитом всё то, что не «валялось» в магазине, то есть не лежало на прилавке круглосуточно 365 дней в году. Нужно заметить, что и в наши дни в поисках нужного товара нередко приходится побегать по разным маркетам, а иногда даже отправиться за покупками в другой город, так что подобный дефицит существует и сегодня. Не верите? Ну, тогда скажите, в каждом ли украинском гастрономе можно найти пирожные с натуральным сливочным кремом? А натуральный майонез без химических загустителей и консервантов? А натуральный лимонад? А в каждом ли городе можно купить сегодня те самые «Levi Strauss»? То-то же!


Советский дефицит делился на три категории. В первую входили товары, которые продавали не везде и не всегда, их нужно было искать. Их не было в одном магазине – но они продавались в другом. Их не было утром – но они могли появиться в продаже вечером. Причем о такой внезапной распродаже почему-то говорили «выбросили». Например, «в галантерее выбросили польскую помаду». Или «в гастрономе выбросили сыр». В таких случаях народ набирал товару впрок, хватая продукты килограммами, а обувь и одежду по пять пар (отсюда знаменитое «больше двух в одни руки не давать!»), тем самым «разметая» товар за несколько часов и создавая его дефицит.

К товарам, которые нужно было искать, относились и сезонные продукты. Так, цитрусовые (лимоны, апельсины, мандарины, грейпфруты) у нас в Харькове продавались с ноября до марта. До Нового года за ними выстраивались очереди (закуска!), после интерес к ним резко падал. Затем наступал «мертвый сезон», когда несчастный апельсин становился страшным дефицитом, который можно было купить среди лета лишь в Москве, – и так до следующего урожая. Но при этом, замечу, советские апельсины на порядок превосходили нынешние по вкусовым качествам. Лучшими считались марокканские, затем шли египетские, а вот кубинские спросом не пользовались, так что они могли залежаться в магазинах и до лета.

А ещё была «территориальная» группа товаров, встречающихся в свободной продаже только в определенных регионах страны. Например, некоторые молдавские вина и коньяки можно было свободно купить только в самой Молдавии (так же и кавказские – только на Кавказе). А «красная рыба» и красная икра, и даже консервированные крабы были на нашем столе тогда, когда к нам гости приезжали родственники с Дальнего Востока. У нас же они плотно запасались конфетами и шоколадом.

Во вторую категорию дефицита входили товары, которые было бесполезно искать в свободной продаже, их нужно было «доставать». В смысле приобретать через знакомых продавцов «из-под прилавка» или «с черного хода», приплачивая за услугу сверху. Либо оформлять официальные «спецзаказы» через т.н. ветеранские магазины, если в семье кто-то попадал в категорию подобных льготников. Только так, к примеру, у нас можно было приобрести самое главное лакомство советской детворы – сгущенное молоко. Впрочем, детям доставалось немного, в основном «сгущенка» шла на изготовление домашних тортов и пирожных к праздникам.


Но была и третья категория дефицита – самый настоящий дефицит, само появление которого в магазине казалось невозможным. Его там и не было, так что даже знакомая продавщица помочь вам в этом не могла. Такие вещи покупались с рук (и не всяких рук) «втридорого», и если у вас не было денег, чтобы их купить, и нужных знакомых, чтобы их продать, то вам оставалось лишь сосать лапу.

Впрочем, такого совсем уж страшного дефицита было немного. Во всяком случае, я помню только растворимый кофе и черную икру, а из шмоток - настоящие американские джинсы, кроссовки «Адидас» и фирменные спортивные костюмы. Некоторые могут вспомнить импортную электронику, в том числе знаменитый телевизор «Sony» и магнитофон «Sharp 777», однако их можно было купить в комиссионке – очень дорого, но зато свободно и официально…

Сладкое детство

Когда мне исполнилось восемь лет (а на дворе стукнул олимпийский 1980 год), родители сочли меня достаточно взрослым для возложения на меня первой ответственной обязанности – покупки хлеба. За этим простым словосочетанием скрывалась целая наука!

Есть люди, для которых хлеб бывает только трех видов: белый, черный и булка. Им живется куда проще. Увы, у нас была семейка гурманов: каждый любил хлеб и булочки определенного сорта, и непременно свежайшие! Разбалованный в детстве, я до сих не могу есть вчерашний хлеб…

Купить хлеб и булочки с пылу, с жару можно было вечером у грузового окна булочной – добрые водители хлебовозок никогда не отказывали запоздалым покупателям (тем более детям), кладя пригоршню мелочи себе в карман. Однако почти каждое утро мне всё равно приходилось выходить из дому без пятнадцати семь и становиться в очередь у булочной: нарезные батоны привозили в булочную среди ночи, а народ их раскупал буквально за час. К восьми утра не было уже ни очереди, ни батонов.


Что оставалось на полках в нашей маленькой подвальной булочной? Ароматный ржаной хлеб (гордость харьковских пекарей), «Бородинский», два вида белого хлеба высшего сорта, три вида первого сорта и один второго сорта, лаваш. Из булочек: сладкие трехкопеечные (сейчас таких просто не делают), «Городские» (7 коп.), «Сайки» (9 коп.), сдобные (9 коп.), с присыпкой (11 коп.), плюшки с сахаром четырех видов, плюшка с корицей, бублики. Дорогими считались большие сдобные рогалики с повидлом (два вида, по 30 копеек), большие кексы (45 коп.) и сдобная мега-булка с изюмом (размером с буханку хлеба) за 60 копеек. Как вы полагаете, это можно считать «пустыми полками»?

К этому добавим стоящие лотки с детской радостью: пирожные «корзинка» (2-3 вида), эклеры (они же заварные), пирожные «домино» и «картошка», неизменные сметанники и еще что-то вроде печенья с большим кремовым навершием. Впрочем, я считал этот ассортимент весьма убогим и постоянно клянчил у родителей поход в большое кондитерское кафе в центре Харькова.

Поход за покупками в центр города был для ребенка праздником живота. Начинался он с семейного посещения советских закусочных, которые были на Сумской улице через каждые 10 метров: чайные, блинные, фирменное кафе «Вареники» (не менее 10 видов в ассортименте), фирменное кафе «Деруны» (с грибами, с мясом и т.д.), кафе, где в автоматах продавали разные бутерброды и кофе с молоком. В этом кафе готовили восхитительное мясо в горшочках, а в этом – фаршированный перец. Мы никогда не заходили лишь в ресторан, поскольку это заведение было явно неприспособленным для родителей с ребенком.

Затем по пути мы заглядывали в кондитерский магазин, пропитанный ароматами ванили, шоколада и кофе. В зернах и молотый, он был в продаже всегда (в отличие от растворимого), хотя цена на него кусалась. Недешевыми были и некоторые конфеты: «Ананасные» почти 6 рублей за кило, «Трюфели» по 11 рублей и «Ассорти» целых 18 рублей! Их покупали только к праздникам, а на каждый день шли дешевые карамели и «Ромашка». А вот т.н. сладкие плитки мы не покупали, только натуральный шоколад. Стоил он в пределах 0,60-1,40 рубля, в зависимости от вида и размеров плитки.


Наконец, кондитерское кафе! Тут можно было выбрать один из дюжины видов тортов (целый или кусочком), но меня притягивало невероятное разнообразие пирожных. Одних только эклеров там было 4-5 видов! Вот и по одной штуке каждого (рубль двадцать с упаковочной коробкой) мне и покупали за хорошее поведение (если за неделю не натворил никакой беды).

Однако дефицит всё же был. В Харькове было почти невозможно купить торт «Киевский», его нужно было даже не искать, а именно доставать. Как же я по нему скучал, жуя эклеры или булки с маслом и медом!

Волка ноги кормят

Когда я стал справляться с покупками хлеба, меня стали отправлять и дальше – в гастроном, в молочный, в овощной. Мой опыт добытчика пропитания стремительно рос.

Разливное советское молоко (20 копеек за литр) было натуральным, ибо начинало скисать еще до того, как я приносил его домой. Поэтому оно и шло на домашнюю простоквашу (по этой причине кефир мы не окупали), а вот для питья и молочных каш мы покупали бутылочное или в пакетах. Никакого дефицита, никаких очередей.

В овощном очереди образовывались лишь в конце лета – с началом сезона урожая. На свежие, только что с полей картошку (6 копеек), лук (12 копеек), морковку, кукурузные початки, тыквы, дыни и арбузы народ слетался целыми семьями – покупать сетками и мешками. Кстати, арбузы стоили всего 3 копейки за кило (в этом году цена дошла до 3 гривен), помогающая их разгружать детвора получала по кавуну бесплатно. А вот причина ажиотажа объяснялась просто: стремление запастись овощами впрок, пока они еще свежие и не сгнили в овощехранилищах. Начиная с зимы, народ старался покупать картошку на рынке – хоть и по 30-40 копеек, но зато не гнилая…

Чем мне запомнился наш гастроном, так это бесчисленными контейнерами с бутылками минеральной воды (три вида) и лимонадом (пять видов). Еще было бутылочное пиво (до 1984 года точно было), но я им не интересовался. Зато меня интересовал чай, в котором я уже тогда неплохо разбирался. Скажу честно, развесной чай я таковым просто не считал, уважая только чай в пачках, беря пример с родителей. Уже в том возрасте знал, что лучшим чаем является цейлонский (дефицит, нужно доставать), затем идет индийский «со слоном» (можно купить, часто «выбрасывали» то тут, то там), за ними «№36» (лежал свободно). А когда с началом «перестройки» с чаем стало напряжно, то пили и грузинский высший сорт.


Колбасный отдел «радовал» неизменно лежащим на витрине зельцем (его никто не брал и казалось, что этот один и тот же кусок лежит там годами), кровяной и ливерной колбасами (для собак), смальцем и не имевшими большого спроса вареными: «Любительской» (2-80 за кг), «Столичной» (2-10) и «Харьковской» (1-60). Знаменитая «Докторская» была всегда в дефиците, обычно её привозили раз в неделю, и в магазине сразу же выстраивалась очередь на полсотни человек. Зато всегда в ассортименте были сосиски – всего один сорт (кажется, «Молочные»), но очень вкусные, сейчас таких не выпускают. Вот только я больше любил сардельки, а они уже тоже относились к первой категории дефицита, их нужно было поискать в магазинах города.

Мясо и куры в советском гастрономе были такого неважного качества, что мы их там просто не покупали – за ними родители ездили на Благовещенский рынок, где мясо обходилось по 5 рублей за кило, а цена курицы достигала 7 рублей. Там же покупали «крестьянскую» сметану и творог, хотя магазинные были вполне приличными, а главное – недорогими.

Многие, наверное, не поверят, но в начале 80-х в Харькове можно было купить и сыр. Ассортимент его был невелик (только «Российский» и «Голландский»), да и найти его можно было чисто случайно, но я знал места, одним из которых был буфет гостиницы. Там же можно было с небольшой наценкой купить и сливочное масло – когда в 1983 году с ним начались перебои, и его стали продавать после обеда, по пачке в руки.

А вот чего никогда не было в нашем гастрономе, так это копченой колбасы. Но этот вопрос решался просто: троллейбус - метро - кооперативный магазин. Там всегда, семь дней в неделю, без всякой очереди висели палки копченых колбас как минимум трех сортов: «Сервелат», «Московская» и «Конская». Цены – от 5,6 до 9 рублей за кило. По тем временам, конечно, сильно дорого, как и гречневая крупа по 3 рубля за кило. Мама считала «кооператоров» спекулянтами!

Море, «пепси» и кроссовки

Пока не началась «перестройка», мы ездили на море каждый год. В среднем поездка на троих обходилась рублей 400 (за две недели), а ездили мы так, чтобы попасть на первый урожай крымских персиков. Впрочем, в Крыму были и другие вкусные вещи. Например, стакан вареных креветок стоил 50 копеек. А ещё тогда в продаже появилась «пепси-кола», которой я на радостях напился до тошноты и после этого несколько лет не мог выносить её запах.


Больше всего мне нравился огромный выбор свежей морской рыбы. В Харькове из живых даров моря можно было купить лишь камбалу (сейчас она только замороженная), а пресноводные карпы и толстолобики просто надоедали.

А в 1982 году поездка в Евпаторию совпала с таким довольно приятным для ребенка сюрпризом, как появление в продаже советских жвачек в пластинках (по пять штук в упаковке). Честно говоря, не знаю, где их покупали родители, но меня ими просто завалили: апельсиновые, вишневые, малиновые, клубничные. Мятные я не уважал. Жвачка Рижской фабрики из-за надписей латиницей ценилась выше, чем «Рот фронт». Впрочем, все они по-прежнему уступали в крутизне чехословацким «Лелику и Болику» и тем более редчайшим американским резинкам, которые в наших глазах были настоящими сокровищами…

Однако каждой поездке предшествовали сборы, в которых я принимал самое активное участие. А начинались они с галантерейного магазина, в котором настроение сражу же портил крайне убогий выбор сумок и чемоданов. Те, что были, изготавливались из «дермантина», рвавшегося уже в дороге. Словом, дефицит хороших сумок в СССР был налицо! Равно как приходилось долго искать хороший новый школьный портфель, а за модной «синей» школьной формой ездить аж в Белгород!

С другой стороны, в той же галантерее был хороший выбор кожаных перчаток, складных ножей и зажигалок, которые я постепенно выклянчил у родителей. Нужно заметить, что в нашем дворе взрослые отнюдь не возражали, если дети культурно играли в «ножичка», что-то вырезали из деревяшек или цивилизованно пекли в костре картошку. Недопустимым хулиганством было играть в Чапаева огромным хлеборезом или устраивать «хатынь» из горящих автопокрышек.

Детвора, вытворяющая подобное, одевалась, конечно, не в «фирму», да и мало у кого она была. Стандартная форма советского озорника из семьи «без связей» состояла из «совковых треников» (летом тонкие, зимой байковые), самой обыкновенной рубашки, осенью – болоньевой куртки с капюшоном, зимой – что-нибудь теплое, можно и пальто. Однако обувь была очень важным моментом: от неё зависело, сможет ли пацан нормально взобраться на дерево и перелезть через забор, бродить по горам металлической стружки на «Вторцветмете», быстро убегать от хулиганов из другого района или сторожа автобазы. Поэтому идеальной для нас была спортивная обувь: бедные носили кеды (4 рубля за пару), а дети из семей побогаче хвастались кроссовками. Но не «адидасами», нет.


Первые советские кроссовки были просто ужасающими: приклеенная подошва из пористой резины отрывалась раньше, чем успевала стереться. Верх тоже мог развалиться, но всегда только по шву, советская обувь отличалась толстой и крепкой кожей, которую всегда можно было заново сшить. Чем и занимались наши отцы, склоняясь вечером над нашими «черевиками» с иголкой, в которую была вдета нитка из распущенной капроновой веревки.

Однако году эдак в 1985 в магазинах Харькова вдруг появились масса «трущихся» джинсов с лейбами «Montana», «RALF», «LEE» и др., а в спорттоварах стали выбрасывать весьма приличные кроссовки нового образца, которые надежно служили по несколько лет в самых тяжелых условиях, включая поездку в колхоз на «отработку».

И подобное чудо произошло не только с кроссовками…

Забытый миг изобилия

Не буду утверждать за весь СССР, но в Харькове примерно в 1984-85 году действительно произошел значительный рост товарного изобилия. Товаров стало больше, да и ассортимент их сильно увеличился. Даже батоны стали в булочную привозить три раза в сутки, что привело к исчезновению утренних очередей. Помнится, старушки по этому поводу расхваливали то Черненко с его «Продовольственной программой», то Горбачева с его «ускорением», радуясь, что теперь уж всего вдоволь будет.

Понятно, что со своими прогнозами бабульки ошиблись, но всё же пару лет мы имели улучшения, не заметить которые мог только слепой или диссидент. Кстати, это совпало с двумя событиями: открытием нескольких «универсамов» и развертыванием массовой торговли с автофургонов. Там, где раньше были пустые газоны и тротуары, теперь стояли будки «ГАЗ-53», высились горы ящиков, появились первые прототипы торговых «палаток».


1984 год мне запомнился продажами болгарских и венгерских вин: родители набрали их целый ящик, с которыми потом ходили на званые вечера. Помимо вин, братские соцстраны поставили огромные партии фруктовых и овощных консерваций, соков. Впрочем, советские соки были не хуже, однако в 1985 году всех подвинули появившиеся соки манго и папайи в больших литровых банках. Пик сокового рая наступил в 1986 году: в кооперативных магазинах можно было купить более 20 видов разливных (из банок) соков, в том числе экзотические фруктовые. С ними соперничали новые марки лимонада, в том числе быстро набравшее популярность «Араду». Впрочем, традиционный хлебный и яблочный квас на разлив тоже не уступал своих позиций.

Одновременно с этим посреди лета в продаже вдруг появились апельсины и лимоны, а затем ананасы и бананы. Помню, я их покупал в появившиеся тогда же большие полиэтиленовые пакеты с эмблемами чемпионата мира по футболу «Мексика-86». Примерно месяц народ потолпился в очередях, а потом устал – тропические же фрукты продолжали поступать в огромных количествах, и скучающие продавцы напрасно зазывали покупателей.

В почти свободную продажу поступили майонез и зеленый горошек – их продавали с машин в т.н. «наборах» (две банки плюс кило крупы «Артек»), говорили о таких же продажах сгущенки (сам не видел). Ассортимент копченых колбас в кооперативных дополнился копчеными окороками (около 6 рублей за кило), а в государственных гастрономах произошла перезатарка варенкой. Чаще стала появляться в продаже «Докторская», появилась «Русановская» (языковая), мясные «хлебцы» и всевозможные запеканки. Даже курей стали привозить чаще, но всё таких же синих, напоминавших жертв Дахау.

Примерно в километре от моего дома образовался целый торговый городок (с универсамом в центре), старые гастроном-молочный-овощной были просто забыты. А так как мой путь туда лежал через магазин радиотехники и «Союзпечать», то я заглядывал и туда.


Несколько моделей советских телевизоров, три модели кассетных магнитофонов, кассеты «МК», «Basf» и «TDK» (последние по 10 рублей) привлекали немало покупателей. В «Союзпечати» теперь были не только скучные советские газеты, но и масса новых журналов. Кстати, тогда же книжный магазин пополнился большим ассортиментом самой разной литературы (я купил себе энциклопедию советской бронетехники и книгу по истории Военно-морского флота).

Конечно, в этот же период в разряд дефицита ушли несколько видов товаров: в магазинах пропал московский шоколад, возникли перебои с маслом и подорожавшей водкой, совсем исчез цейлонский чай. Однако это прошло почти незамеченным на фоне массового насыщения рынка товарами всех категорий. Произошли и положительные качественные изменения.

Даже переехав в 1987 году на Донбасс, в провинциальный рабочий город, я слышал от людей, что «раньше нечего было купить – сейчас всего полно!». Конечно, торговля в провинции имела свою специфику. Например, с автофургонов на колхозном рынке продавали отличную модельную обувь, а в сельпо глухой деревни стоял на прилавке… японский телевизор!

Трудно сказать, что было причиной того большого скачка в советской торговле. Тогда мы об этом особо не задумывались, просто радуясь факту. К сожалению, большинство из нас об этом проблеске просто забыли. И не мудрено: в 1988 году, с появления талонов на сахар, в СССР внезапно разразился еще более непонятный жуткий товарный кризис – тотальный и повсеместный, после которого в памяти людей остались только совершенно пустые полки…


К чему все эти воспоминания? Да очень просто: понять, стали мы жить лучше или хуже, можно лишь сравнивая наше настоящее с нашим прошлым.

Виктор Дяченко
Новости Украины - From-UA